Список вопросов базы знаний

(1)Накануне Витю предупредили, что завтра пионеры, члены кружка собаководов, будут передавать своих подросших, повзрослевших щенков пограничникам, чтобы четвероногие солдаты верой и правдой служили на благо Отечества. (2)Ему было и грустно, и радостно от этого. (3)Завтра его Буян уедет далеко-далеко, и Витя больше никогда не увидит его…

(4)Буян – это овчарка; она появилась у Вити в доме ещё слепым щенком. (5)А после того как пёс подрос, мальчик обучал его различным командам, холил, лелеял и просто любил всем сердцем. (6)Минула ночь. (7)Всё это утро Витя был молчалив и задумчив. (8)Отец и мать обменивались понимающими взглядами, но ни о чём не спрашивали сына. (9)В половине двенадцатого Витя надел на пса ошейник, прицепил Буяна к поводку и в последний раз повёл.

(10)Ровно в двенадцать на одной из площадей города открыли коротенький митинг. (11)Сказали, для чего все собрались сегодня, упомянули о значении и задачах служебного собаководства. (12)О том, как важно то, что школьники помогают пограничникам, воспитывая щенков и передавая их, когда те подрастут, на настоящую службу. (13)Всё это время пионеры и пограничники, будто застывшие, молча стояли двумя шеренгами, одна против другой, на расстоянии нескольких шагов. (14)Витя стоял как раз напротив того высокого пограничника, который приходил к ним домой

(17)Буян, конечно, не мог знать, что всё это значит, но инстинкт подсказывал ему: происходит что-то важное. (18)Он заметно нервничал, оттого то тесней приваливался к Вите, то порывался прыгать на него, то преданно давал лапу, хотя её никто не просил. (19)Витя старался незаметно успокоить собаку, а у самого сжималось сердце и комок подступал к горлу.

(20)Раздалась команда. (21)Пионеры подтянулись, пограничники сделали три шага вперёд, поводок Буяна очутился в руке того самого пограничника.

(22)Витя плохо видел, как после церемонии уводили Буяна, как тот всё оглядывался назад, а его вожатый осторожно подтаскивал за собой упирающуюся овчарку. (23)Мелькнул пушистый хвост, и Буян скрылся из глаз…

(24)По дороге домой в голове Вити пронеслась мысль: можно сбегать ночью в питомник, куда пока поместили всех переданных пионерами собак, и увести Буяна! (25)Витя очень живо представил себе эту сцену их встречи с псом, но тут же отверг. (26)Нет, не годится! (27)Что это он − совсем стал ненормальный?!

(28)Дома было пусто. (29)Мама предусмотрительно убрала подстилку Буяна. (30)На её месте стоял стул. (31)Витя отказался от ужина, быстро разделся, юркнул под одеяло и тут дал волю душившим его рыданиям, которые он мужественно сдерживал в себе на протяжении всего дня. (32)Но вскоре в душе мальчика поднялось какое-то новое для него чувство, чувство гордости и удовлетворения от сознания, что он сделал что-то очень хорошее и очень важное, и это чувство становилось всё сильнее. (33)Оно было подобно чувству матери, вырастившей достойного защитника родной страны. (34)Витя перестал плакать и подумал о том, что, наверное, Буяну будет совсем не плохо там, куда повезёт его тот пограничник. (35)Что собаку будут любить, как любил её сам Витя. (36)Потом он начал мечтать, какие подвиги совершит Буян на границе, и это окончательно утешило его. (37)С тем, в слезах, но успокоенный, крепко обняв подушку руками, он и уснул.

(1)Василий Конаков, или просто Вася, как звали мы его в полку, был командиром пятой роты. (2)Участок его обороны находился у самого подножия Мамаева кургана, господствующей над городом высоты, за овладение которой в течение всех пяти месяцев шли наиболее кровавые бои.

(3)Участок был трудный, абсолютно ровный, ничем не защищённый, а главное, с отвратительными подходами, насквозь простреливавшимися противником. (4)Днём пятая рота была фактически отрезана от остального полка. (5)Снабжение и связь с тылом происходили только ночью. (6)Всё это очень осложняло оборону участка. (7)Надо было что-то предпринимать. (8)И Конаков решил сделать ход сообщения между своими окопами и железнодорожной насыпью.

(9)Однажды ночью он явился ко мне в землянку. (10)С трудом втиснул свою массивную фигуру в мою клетушку и сел у входа на корточки. (11)Смуглый кудрявый парень, с густыми чёрными бровями и неожиданно голубыми, при общей его чёрноте, глазами. (12)Просидел он у меня недолго — погрелся у печки и под конец попросил немного толу – «а то, будь

— (13)Ладно, — сказал я. — (14)Присылай солдат, я дам, сколько надо.

— (15)Солдат? — он чуть-чуть улыбнулся краешком губ. — (16)Не так-то у меня их много, чтоб гонять взад-вперёд. (17)Давай мне, сам понесу. (18)И он вытащил из-за пазухи телогрейки здоровенный мешок.

(19)На следующую ночь он опять пришёл, потом — его старшина, потом — опять он.

(20)Спустя полторы-две недели нам с капитаном удалось попасть во владения Конакова, в пятую роту. (21)Сейчас прямо от насыпи, где стояли пулемёты и полковая сорокапятка, шёл не очень, правда, глубокий, сантиметров на пятьдесят, но по всем правилам сделанный ход сообщения до самой передовой.

(22)Конакова в его блиндаже мы не застали. (23)На ржавой, неизвестно откуда добытой кровати, укрывшись с головой шинелью, храпел старшина, в углу сидел скрючившись с подвешенной к уху трубкой молоденький связист. (24)Вскоре появился Конаков, растолкал старшину, и тот, торопливо засунув руки в рукава шинели, снял со стены трофейный автомат и ползком выбрался из блиндажа.

(25)Мы с капитаном уселись у печки.

— (26)Ну как? — спросил капитан, чтобы с чего-нибудь начать.

— (27)Да ничего, – Конаков улыбнулся, как обычно, одними уголками губ. — (28)Воюем помаленьку. (29)С людьми вот только сложно…

— (30)Ну с людьми везде туго, – привычной для того времени фразой ответил капитан. — (31)Вместо количества нужно качеством брать.

(32)Конаков ничего не ответил. (33)Потянулся за автоматом.

— (34)Пойдём, что ли, по передовой пройдёмся?

(35)Мы вышли.

(36)Вдруг выяснилось то, что ни одному из нас даже в голову не могло прийти. (37)Мы прошли всю передовую от левого фланга до правого, увидели окопы, одиночные ячейки для бойцов с маленькими нишами для патронов, разложенные на бруствере винтовки и автоматы, два ручных пулемёта на флангах — одним словом, всё то, чему и положено быть на передовой. (38)Не было только одного — не было солдат. (39)На всём протяжении обороны мы не встретили ни одного солдата. (40)Только старшину. (41)Спокойно и неторопливо, в надвинутой на глаза ушанке, переходил он от винтовки к винтовке, от автомата к автомату и давал очередь или одиночный выстрел по немцам…

(42)Дальнейшая судьба Конакова мне неизвестна — война разбросала нас в разные стороны. (43)Но, когда вспоминаю его — большого, неуклюжего, с тихой, стеснительной улыбкой; когда вспоминаю, как он молча потянулся за автоматом в ответ на слова капитана, что за счёт количества надо нажимать на качество; когда думаю о том, что этот человек вдвоём со старшиной отбивал несколько атак в день и называл это только «трудновато было», мне становится ясно, что таким людям, как Конаков, и с такими людьми, как Конаков, не страшен враг. (44)Никакой!

(45)А ведь таких у нас миллионы, десятки миллионов, целая страна.

(По В. П. Некрасову*)

(1)Деньги — это средство распределения материальных благ по труду, а отнюдь не цель существования, не основа престижа и влиятельности личности. (2)Однако при всей служебности своей роли деньги постоянно присутствуют в наших взаимоотношениях, и вопросы, связанные с деньгами, представляют широкое поле для формирования таких качеств, как честность, благородство, скромность, деликатность, обязательность. (3)Кроме того, воспитание правильного взгляда на роль денег состоит в том, чтобы внушить детям их истинное значение, показать их действительное место в ряду основных жизненных ценностей: познания, творческого труда, духовного и интеллектуального общения. (4)Наверное, именно поэтому сегодня родителей очень волнуют вопросы влияния семьи на отношение к материальным ценностям, к деньгам. (5)Что должна и что может сделать семья, для того чтобы предотвратить в детях проявления мещанского своекорыстия, собственничества, «вещизма»? (6)Что должна и что может сделать семья для того, чтобы дети, которые растут в материальном достатке, в окружении множества добротных и красивых вещей, не оказались у них в духовном плену?

(7)Сначала никто в семье не придал значения тому, что маленькая Алёнка на просьбу: «Дай мне игрушку», — неизменно отвечала решительным отказом, энергично прижимая к груди погремушку или резиновую зверушку. (8)Вскоре характер Алёнки стал вызывать некоторое беспокойство: у неё стали постоянно возникать ссоры с детьми из-за игрушек. (9)Снисходительные знакомые деликатно успокаивали встревоженных родителей: «Бросьте, это же ребенок! (10)Обычная детская жадность. (11)Не стоит волноваться».

(12)Существует сомнительная теория, которая так называемую детскую жадность относит к категории естественных, чуть ли не обязательных возрастных особенностей. (13)Действительно, немало «маленьких жадин» вырастают вполне нормальными, даже добрыми людьми. (14)Под влиянием воспитания и среды, иногда и без специального родительского «прицела» в формирующемся характере берут верх положительные черты — доброта, щедрость. (15)Но так происходит далеко не всегда. (16)Большие жадины вырастают, как правило, из маленьких жадин.

(17)Алёниной жадности решено было объявить войну — войну бескровную и «безнервную». (18)Да, у Алёны не было перед глазами дурных примеров, в своих близких она не могла наблюдать ни мелочности, ни своекорыстия. (19)Но, видно, нужны были более наглядные примеры доброты и не шутливые, а серьёзные объяснения.

(20)Теперь в семье как можно чаще старались оказывать друг другу знаки внимания подарками, причём с Алёной часто обсуждали предстоящий подарок родным или знакомым. (21)Старались, чтобы девочка видела, как близкие легко, с удовольствием уступают друг другу даже то, что хотелось взять себе. (22)Купила бабушка блузку, прикинула — и по размеру подходит, и к лицу хорошо. (23)А вечером предложила невестке, которой эта блузка подошла больше. (24)В другой раз мама пришла в новой косынке, но приложила к бабушкиному пальто, увидела, как косынка удачно подходит, да и подарила бабушке.

(25)Может быть, кто-нибудь пренебрежительно отзовётся: «Театр!». (26)Но что из того, что театр? (27)Где сказано, что в семейном воспитании «театр» — менее достойное средство, чем «лектории» ? (28)Важно, чтобы «пьеса» имела благородное содержание.

(29)Довольно скоро стало понятно: Алёна перестала быть «зрителем», (30)Выносила во двор даже самых высокопоставленных представителей кукольного общества и нарядную коляску на толстых шинах. (31)Даже дольками шоколада уже делилась автоматически. (32)Из новенького набора для вышивания с готовностью «выдавала» маме или бабушке моток ниток какого-нибудь особенного, на ту пору дефицитного тона. (33)Из своей богатейшей коллекции лоскутков отдавала на отделку или починку весьма ценные экспонаты.

(34)Когда Алёна пришла в школу, она оказалась одной из тех, кто первым готов поделиться ручкой, ластиком, тетрадкой. (35)Она больше не была жадиной.

(36)Уже не раз отмечалось, что в ответ на вопрос социологов и педагогов: «Какие качества вы стараетесь воспитать в детях?» — родители называют мужество, трудолюбие, волю, честность и гораздо реже — доброту. (37)Впрочем, в последнее время о доброте стали вспоминать чаще — о доброте, которая противостоит злобе, холодности, жестокости. (38)Но у слова «добрый» есть ещё и другой смысл: «нежадный, щедрый». (39)Самый обыкновенный и тоже очень нужный для жизни смысл.

(По Г. Л. Могилевской*)

(1)Современное общество озабочено тем, что язык начал изменяться.

(2)Особенно заметно происходит экспансия письменной речи, которая вытесняет устную из разных сфер. (3)Если раньше мы общались, разговаривали прежде всего устно, а письменная речь всё-таки служила для хранения, для передачи информации на расстоянии, через время, то сегодня письменная речь, вытесняя устную из некоторых сфер диалога, приобретает некую устность.

(4)Возникают разные способы оживления письменной речи, придания ей устности. (5)Собственно, в этом и состоят её сегодняшние изменения. (6)Означает ли это, что люди перестали разговаривать? (7)Думаю, что нет. (8)Я думаю, что, конечно, есть люди, которые полностью уходят в Интернет, и это ненормально. (9)Но для многих это спасение, потому что есть люди, которые всё-таки не приспособлены для устного общения, которые слишком застенчивы. (10)А здесь они вполне могут себя чувствовать уверенно; кто-то одинок, а в Интернете всегда можно найти собеседника. (11)И что показательно: русский язык, как мы знаем, в Интернете вышел, вырвался на второе место. (12)На самом деле он идёт примерно на равных с немецким языком, очень сильно отставая от английского, но тем не менее... (13)И чем больше русский язык присутствует в Интернете, тем больше он испытывает на себе давление новых условий коммуникации.

(14)Но я думаю, что молодое поколение находит какой-то разумный баланс. (15)Конечно, если мы посмотрим, скажем, на пятидесятилетнего и двадцатилетнего, то увидим, что их отношение к социальным сетям различно. (16)Для пятидесятилетнего или шестидесятилетнего есть вопрос: начинать функционировать в социальных сетях или не начинать? (17)А для двадцатилетнего этого вопроса в принципе нет. (18)То есть он будет белой вороной, если он не начнёт. (19)Так что в этом смысле мир изменился. (20)Письменной речи стало больше, она стала более устной, но всё-таки люди не онемели, просто немножко нарушился существовавший баланс.

(21)Для нас это непривычно, но пока, мне кажется, пути обратно нет. (22)Сегодняшние социальные сети и все эти гаджеты, про которые сегодня так много говорят, вовлекают человека в бесконечную коммуникацию, чего раньше не было.

(23)Так что, безусловно, изменения происходят, и я не то чтобы говорю, что всё правильно и всё замечательно. (24)Но вот так развивается мир, и можно по- разному к этому относиться, но я не могу этого изменить, значит, я, скорее, должен это описывать и фиксировать, чем ахать и охать по этому поводу. (25)Тем более что я вижу по своим детям: мы общаемся между собой, хотя они, конечно, довольно много времени проводят в Интернете. (26)Да и я теперь довольно много там провожу времени!

(27)И возникает вопрос: надо или не надо волноваться. (28)Как лингвист, я не очень волнуюсь, потому что понимаю, что это всё в результате окажется сбалансировано. (29)Но всё же я думаю, что наше волнение только на пользу языку, потому что всегда этот баланс возникает в борьбе противоположностей, в борьбе языковых радикалов и языковых консерваторов.

(30)И волноваться, мне кажется, стоит! (31)Это не так давно произошло, фактически лет десять-пятнадцать мы так активно обсуждаем проблемы русского языка, в 1990-е это не обсуждалось. (32)В советское время это обсуждалось, но только с точки зрения пуризма, например, с точки зрения невозможности говорить слово «пока», потому что это вульгарно и недопустимо. (33)Но мы видим, что «пока» говорят все, и образованные люди в том числе. (34)Так что само волнение я расцениваю, скорее, как положительный фактор. (35)3начит, нам интересен русский язык!

(По М. А. Кронгаузу*)

(1)Русский характер! (2)Поди-ка опиши его... (3)Рассказывать ли о героических подвигах? (4)Но их столько, что растеряешься, который предпочесть.

(5)На войне, вертясь постоянно около смерти, люди делаются лучше, всякая чепуха с них слезает, как нездоровая кожа после солнечного ожога, и остаётся в человеке ядро. (6)Разумеется, у одного оно покрепче, у другого послабее, но те, у кого ядро с изъяном, тянутся, каждому хочется быть хорошим и верным товарищем.

(7) Приятель мой, Егор Дрёмов, и до войны был строгого поведения, чрезвычайно уважал и любил мать, Марью Поликарповну, и отца своего, Егора Егоровича, выполнял его завет: «Многое увидишь на свете, сынок, и за границей побываешь, но русским званием — гордись...»

(8) Про военные подвиги тоже не любил разглагольствовать: нахмурится и закурит. (9)Про боевые дела его танка мы узнавали со слов экипажа, в особенности удивлял слушателей водитель Чувилев.

— (10)Понимаешь, тигра стволом-то водит, а товарищ лейтенант как даст ему в бок, как даст ещё в башню — он и хобот задрал, как даст в третий — у тигра изо всех щелей повалил дым, пламя как рванётся из него на сто метров вверх...

(11)Так воевал лейтенант Егор Дрёмов, покуда не случилось с ним несчастье. (12)Во время Курского побоища, когда немцы уже истекали кровью и дрогнули, его танк — на бугре, на пшеничном поле — был подбит снарядом, двое из экипажа тут же убиты, от второго снаряда танк загорелся. (13)Водитель Чувилев, выскочивший через передний люк, опять взобрался на броню и успел вытащить лейтенанта: он был без сознания, комбинезон на нём горел. (14)Чувилев кидал пригоршнями рыхлую землю на лицо лейтенанта, на голову, на одежду, чтобы сбить огонь. (15)Потом пополз с ним от воронки к воронке на перевязочный пункт...

(16)Егор Дрёмов выжил и даже не потерял зрение, хотя лицо его было так обуглено, что местами виднелись кости. (17)Восемь месяцев он пролежал в госпитале, ему делали одну за другой пластические операции, восстановили и нос, и губы, и веки, и уши. (18)Через восемь месяцев, когда были сняты повязки, он взглянул на своё и теперь не своё лицо. (19)Медсестра, подавшая ему маленькое зеркальце, отвернулась и заплакала. (20)Он тотчас ей вернул зеркальце.

— (21)Бывает хуже,— сказал он,— а с этим жить можно.

(22)Но больше он не просил зеркальце у медсестры, только часто ощупывал , своё лицо, будто привыкал к нему.

(23)Комиссия нашла его годным к нестроевой службе. (24)Тогда он пошел к генералу.

— (25)Прошу вашего разрешения вернуться в полк. 

— (26)Но вы же инвалид,— сказал генерал.

— (27)Никак нет, я урод, но это делу не помешает, боеспособность восстановлю полностью!

(28) То, что генерал во время разговора старался не глядеть на него, Егор Дрёмов отметил и только усмехнулся лиловыми, прямыми, как щель, губами.

(29) Да, вот они, русские характеры! (30)Кажется, прост человек, а придёт суровая беда, в большом или в малом, и поднимается в нём великая сила — человеческая красота.

(По А. Н. Толстому*)

(1)Она удивилась, что я приехал в Москву в неурочное время, в самый разгар лета. (2)Я сказал ей, что убежал из деревни из-за отличной погоды.

— (3)Как же так? — удивилась она. — (4)Обыкновенно убегают от дождя, ненастья.

(5)Мне хотелось рассказать ей по порядку о реке, полях и лугах... (6)Но никакого порядка в моей растревоженной любовью душе не было. (7)Валерия слушала меня мечтательно и неожиданно предложила:

— А почему бы мне не поехать и не посмотреть на все эти прелести природы?

(8)Я не мог опомниться от столь стремительного претворения сказки в жизнь.

(9)Валерия едет в наши места! (10)Я не успел ещё опомниться от нахлынувшего счастья, а уж дальний рейсовый автобус увозил нас всё дальше от Москвы.

— (11)Ты знаешь, — говорила она, усаживаясь поудобнее в автобусное кресло, — я ведь пловчиха. (12)Я очень люблю плавать. (13)Я уплываю в море на три- четыре часа. (14)А вашу реку за какое время можно переплыть? (15)3а полчаса или за сорок минут?..

— (16)Видишь ли, Валерия, ты, наверное, неправильно представляешь. (17)У нас в деревне маленькая река, а не такая, чтобы плыть полчаса поперек или хотя бы туда и обратно.

(18)Я теперь с ужасом думал, как я впервые подведу Валерию к нашей речке. (19)От берега до берега метров десять... (20)Я почувствовал, что на меня надвигается катастрофа. (21)Но кувшинки-то должны всё равно понравиться. (22)На реке встречаются большие заросли кувшинок, жёлтые хороводы в десять-двадцать метров в длину и ширину.

(23)0 кувшинках я упомянул вскользь, дожидаясь восторженного отношения к ним Валерии. (24)Она оживилась и начала вспоминать, но только не о жёлтых кувшинках, а о белых лилиях.

— (25)Ты знаешь, однажды я плавала на лодке по старому руслу какой-то реки. (26)3аплыли в такое место, что плыть дальше было нельзя, кроме как по ковру из белых душистых лилий. (27)И эта сказка длилась полчаса, может быть, час...

(28)Так померкли, погасли, словно трепетные огоньки, мои кувшиночьи хороводы. (29)Из человека счастливого тем, что Валерия едет в нашу деревню, я вдруг превратился в человека несчастного по той же самой причине.

(30)В расстроенных чувствах я помог Валерии определиться на квартиру старушки тёти Дарьи, а сам скорей пошёл домой. (31)Мне хотелось остаться одному. (32)Расставаясь, я сказал, что мне нездоровится. (33)Встретимся завтра. (34)Валерия посмотрела на меня и ничего не сказала: завтра так завтра. 

(35)Целый день я просидел дома, а вечером не выдержал, побрёл на свою любимую кручу. (36)Вдруг мне показалось, что кто-то идёт. (37)Я мгновенно вскочил и увидел Валерию.

— (38)Ну вот, я знала, что ты именно здесь. (39)Как здоровье? (40)А я провела чудесный день. (41)Рано утром я ходила купаться. (42)3наешь, там, где поворачивает река, а на горе сосновый лесочек. (43)Ни одно морское купание не приносило мне столько свежести. (44)Потом ходила за речку в луга, насобирала огромный букет полевых цветов. (45)Я видела, как цветут дикие маки в Средней Азии. (46)Но такого разнообразия цветов, таких нежнейших оттенков я себе никогда не представляла.

(47)Она уселась рядом со мной. (48)Постепенно меня стал волновать какой-то как будто знакомый, несильный, но свежий запах. (49)Я заметил: в её тяжёлых волосах спрятался золотой цветок кувшинки. (50)После долгой тишины Валерия заговорила.

— (51)Чудак. (52)Чего испугался? (53)Может ли не очаровать такая вот ночь, такая тишина среди трав и звёзд? (54)А если не очарует, значит, виноват уж сам человек. (55)Чудак. (56)Усомнился в могуществе природы. (57)Нужен ли бескрайний океан и тонны цветов? (58)Нет, когда цветов тонны, то это уже не цветы, а силос. (59)А если один цветок? (60)А если одна-единственная травинка? (61)Так что же, она уже не прекрасна? (62)Как видишь, нам из целой реки, в сущности и целого мира, понадобилась одна-единственная кувшинка.

(По В. Солоухину*) |

— (3)Как же так? — удивилась она. — (4)Обыкновенно убегают от дождя, ненастья.

(5)Мне хотелось рассказать ей по порядку о реке, полях и лугах... (6)Но никакого порядка в моей растревоженной любовью душе не было. (7)Валерия слушала меня мечтательно и неожиданно предложила:

— А почему бы мне не поехать и не посмотреть на все эти прелести природы?

(8)Я не мог опомниться от столь стремительного претворения сказки в жизнь.

(9)Валерия едет в наши места! (10)Я не успел ещё опомниться от нахлынувшего счастья, а уж дальний рейсовый автобус увозил нас всё дальше от Москвы.

— (11)Ты знаешь, — говорила она, усаживаясь поудобнее в автобусное кресло, — я ведь пловчиха. (12)Я очень люблю плавать. (13)Я уплываю в море на три- четыре часа. (14)А вашу реку за какое время можно переплыть? (15)3а полчаса или за сорок минут?..

— (16)Видишь ли, Валерия, ты, наверное, неправильно представляешь. (17)У нас в деревне маленькая река, а не такая, чтобы плыть полчаса поперек или хотя бы туда и обратно.

(18)Я теперь с ужасом думал, как я впервые подведу Валерию к нашей речке. (19)От берега до берега метров десять... (20)Я почувствовал, что на меня надвигается катастрофа. (21)Но кувшинки-то должны всё равно понравиться. (22)На реке встречаются большие заросли кувшинок, жёлтые хороводы в десять-двадцать метров в длину и ширину.

(23)0 кувшинках я упомянул вскользь, дожидаясь восторженного отношения к ним Валерии. (24)Она оживилась и начала вспоминать, но только не о жёлтых кувшинках, а о белых лилиях.

— (25)Ты знаешь, однажды я плавала на лодке по старому руслу какой-то реки. (26)3аплыли в такое место, что плыть дальше было нельзя, кроме как по ковру из белых душистых лилий. (27)И эта сказка длилась полчаса, может быть, час...

(28)Так померкли, погасли, словно трепетные огоньки, мои кувшиночьи хороводы. (29)Из человека счастливого тем, что Валерия едет в нашу деревню, я вдруг превратился в человека несчастного по той же самой причине.

(30)В расстроенных чувствах я помог Валерии определиться на квартиру старушки тёти Дарьи, а сам скорей пошёл домой. (31)Мне хотелось остаться одному. (32)Расставаясь, я сказал, что мне нездоровится. (33)Встретимся завтра. (34)Валерия посмотрела на меня и ничего не сказала: завтра так завтра. 

(35)Целый день я просидел дома, а вечером не выдержал, побрёл на свою любимую кручу. (36)Вдруг мне показалось, что кто-то идёт. (37)Я мгновенно вскочил и увидел Валерию.

— (38)Ну вот, я знала, что ты именно здесь. (39)Как здоровье? (40)А я провела чудесный день. (41)Рано утром я ходила купаться. (42)3наешь, там, где поворачивает река, а на горе сосновый лесочек. (43)Ни одно морское купание не приносило мне столько свежести. (44)Потом ходила за речку в луга, насобирала огромный букет полевых цветов. (45)Я видела, как цветут дикие маки в Средней Азии. (46)Но такого разнообразия цветов, таких нежнейших оттенков я себе никогда не представляла.

(47)Она уселась рядом со мной. (48)Постепенно меня стал волновать какой-то как будто знакомый, несильный, но свежий запах. (49)Я заметил: в её тяжёлых волосах спрятался золотой цветок кувшинки. (50)После долгой тишины Валерия заговорила.

— (51)Чудак. (52)Чего испугался? (53)Может ли не очаровать такая вот ночь, такая тишина среди трав и звёзд? (54)А если не очарует, значит, виноват уж сам человек. (55)Чудак. (56)Усомнился в могуществе природы. (57)Нужен ли бескрайний океан и тонны цветов? (58)Нет, когда цветов тонны, то это уже не цветы, а силос. (59)А если один цветок? (60)А если одна-единственная травинка? (61)Так что же, она уже не прекрасна? (62)Как видишь, нам из целой реки, в сущности и целого мира, понадобилась одна-единственная кувшинка.

(По В. Солоухину*) |

Какие из перечисленных утверждений являются верными? Укажите номера ответов.

1) В предложениях 3—4 представлено рассуждение.

2) Предложение 9 содержит причину того, о чём говорится в предложении 8.

3) Предложения 18, 20 содержат описание состояния человека.

4) В предложениях 25—26 содержится рассуждение.

5) В предложениях 45—46 представлено повествование.

— (3)Как же так? — удивилась она. — (4)Обыкновенно убегают от дождя, ненастья.

(5)Мне хотелось рассказать ей по порядку о реке, полях и лугах... (6)Но никакого порядка в моей растревоженной любовью душе не было. (7)Валерия слушала меня мечтательно и неожиданно предложила:

— А почему бы мне не поехать и не посмотреть на все эти прелести природы?

(8)Я не мог опомниться от столь стремительного претворения сказки в жизнь.

(9)Валерия едет в наши места! (10)Я не успел ещё опомниться от нахлынувшего счастья, а уж дальний рейсовый автобус увозил нас всё дальше от Москвы.

— (11)Ты знаешь, — говорила она, усаживаясь поудобнее в автобусное кресло, — я ведь пловчиха. (12)Я очень люблю плавать. (13)Я уплываю в море на три- четыре часа. (14)А вашу реку за какое время можно переплыть? (15)3а полчаса или за сорок минут?..

— (16)Видишь ли, Валерия, ты, наверное, неправильно представляешь. (17)У нас в деревне маленькая река, а не такая, чтобы плыть полчаса поперек или хотя бы туда и обратно.

(18)Я теперь с ужасом думал, как я впервые подведу Валерию к нашей речке. (19)От берега до берега метров десять... (20)Я почувствовал, что на меня надвигается катастрофа. (21)Но кувшинки-то должны всё равно понравиться. (22)На реке встречаются большие заросли кувшинок, жёлтые хороводы в десять-двадцать метров в длину и ширину.

(23)0 кувшинках я упомянул вскользь, дожидаясь восторженного отношения к ним Валерии. (24)Она оживилась и начала вспоминать, но только не о жёлтых кувшинках, а о белых лилиях.

— (25)Ты знаешь, однажды я плавала на лодке по старому руслу какой-то реки. (26)3аплыли в такое место, что плыть дальше было нельзя, кроме как по ковру из белых душистых лилий. (27)И эта сказка длилась полчаса, может быть, час...

(28)Так померкли, погасли, словно трепетные огоньки, мои кувшиночьи хороводы. (29)Из человека счастливого тем, что Валерия едет в нашу деревню, я вдруг превратился в человека несчастного по той же самой причине.

(30)В расстроенных чувствах я помог Валерии определиться на квартиру старушки тёти Дарьи, а сам скорей пошёл домой. (31)Мне хотелось остаться одному. (32)Расставаясь, я сказал, что мне нездоровится. (33)Встретимся завтра. (34)Валерия посмотрела на меня и ничего не сказала: завтра так завтра. 

(35)Целый день я просидел дома, а вечером не выдержал, побрёл на свою любимую кручу. (36)Вдруг мне показалось, что кто-то идёт. (37)Я мгновенно вскочил и увидел Валерию.

— (38)Ну вот, я знала, что ты именно здесь. (39)Как здоровье? (40)А я провела чудесный день. (41)Рано утром я ходила купаться. (42)3наешь, там, где поворачивает река, а на горе сосновый лесочек. (43)Ни одно морское купание не приносило мне столько свежести. (44)Потом ходила за речку в луга, насобирала огромный букет полевых цветов. (45)Я видела, как цветут дикие маки в Средней Азии. (46)Но такого разнообразия цветов, таких нежнейших оттенков я себе никогда не представляла.

(47)Она уселась рядом со мной. (48)Постепенно меня стал волновать какой-то как будто знакомый, несильный, но свежий запах. (49)Я заметил: в её тяжёлых волосах спрятался золотой цветок кувшинки. (50)После долгой тишины Валерия заговорила.

— (51)Чудак. (52)Чего испугался? (53)Может ли не очаровать такая вот ночь, такая тишина среди трав и звёзд? (54)А если не очарует, значит, виноват уж сам человек. (55)Чудак. (56)Усомнился в могуществе природы. (57)Нужен ли бескрайний океан и тонны цветов? (58)Нет, когда цветов тонны, то это уже не цветы, а силос. (59)А если один цветок? (60)А если одна-единственная травинка? (61)Так что же, она уже не прекрасна? (62)Как видишь, нам из целой реки, в сущности и целого мира, понадобилась одна-единственная кувшинка.

(По В. Солоухину*) |

— (3)Как же так? — удивилась она. — (4)Обыкновенно убегают от дождя, ненастья.

(5)Мне хотелось рассказать ей по порядку о реке, полях и лугах... (6)Но никакого порядка в моей растревоженной любовью душе не было. (7)Валерия слушала меня мечтательно и неожиданно предложила:

— А почему бы мне не поехать и не посмотреть на все эти прелести природы?

(8)Я не мог опомниться от столь стремительного претворения сказки в жизнь.

(9)Валерия едет в наши места! (10)Я не успел ещё опомниться от нахлынувшего счастья, а уж дальний рейсовый автобус увозил нас всё дальше от Москвы.

— (11)Ты знаешь, — говорила она, усаживаясь поудобнее в автобусное кресло, — я ведь пловчиха. (12)Я очень люблю плавать. (13)Я уплываю в море на три- четыре часа. (14)А вашу реку за какое время можно переплыть? (15)3а полчаса или за сорок минут?..

— (16)Видишь ли, Валерия, ты, наверное, неправильно представляешь. (17)У нас в деревне маленькая река, а не такая, чтобы плыть полчаса поперек или хотя бы туда и обратно.

(18)Я теперь с ужасом думал, как я впервые подведу Валерию к нашей речке. (19)От берега до берега метров десять... (20)Я почувствовал, что на меня надвигается катастрофа. (21)Но кувшинки-то должны всё равно понравиться. (22)На реке встречаются большие заросли кувшинок, жёлтые хороводы в десять-двадцать метров в длину и ширину.

(23)0 кувшинках я упомянул вскользь, дожидаясь восторженного отношения к ним Валерии. (24)Она оживилась и начала вспоминать, но только не о жёлтых кувшинках, а о белых лилиях.

— (25)Ты знаешь, однажды я плавала на лодке по старому руслу какой-то реки. (26)3аплыли в такое место, что плыть дальше было нельзя, кроме как по ковру из белых душистых лилий. (27)И эта сказка длилась полчаса, может быть, час...

(28)Так померкли, погасли, словно трепетные огоньки, мои кувшиночьи хороводы. (29)Из человека счастливого тем, что Валерия едет в нашу деревню, я вдруг превратился в человека несчастного по той же самой причине.

(30)В расстроенных чувствах я помог Валерии определиться на квартиру старушки тёти Дарьи, а сам скорей пошёл домой. (31)Мне хотелось остаться одному. (32)Расставаясь, я сказал, что мне нездоровится. (33)Встретимся завтра. (34)Валерия посмотрела на меня и ничего не сказала: завтра так завтра. 

(35)Целый день я просидел дома, а вечером не выдержал, побрёл на свою любимую кручу. (36)Вдруг мне показалось, что кто-то идёт. (37)Я мгновенно вскочил и увидел Валерию.

— (38)Ну вот, я знала, что ты именно здесь. (39)Как здоровье? (40)А я провела чудесный день. (41)Рано утром я ходила купаться. (42)3наешь, там, где поворачивает река, а на горе сосновый лесочек. (43)Ни одно морское купание не приносило мне столько свежести. (44)Потом ходила за речку в луга, насобирала огромный букет полевых цветов. (45)Я видела, как цветут дикие маки в Средней Азии. (46)Но такого разнообразия цветов, таких нежнейших оттенков я себе никогда не представляла.

(47)Она уселась рядом со мной. (48)Постепенно меня стал волновать какой-то как будто знакомый, несильный, но свежий запах. (49)Я заметил: в её тяжёлых волосах спрятался золотой цветок кувшинки. (50)После долгой тишины Валерия заговорила.

— (51)Чудак. (52)Чего испугался? (53)Может ли не очаровать такая вот ночь, такая тишина среди трав и звёзд? (54)А если не очарует, значит, виноват уж сам человек. (55)Чудак. (56)Усомнился в могуществе природы. (57)Нужен ли бескрайний океан и тонны цветов? (58)Нет, когда цветов тонны, то это уже не цветы, а силос. (59)А если один цветок? (60)А если одна-единственная травинка? (61)Так что же, она уже не прекрасна? (62)Как видишь, нам из целой реки, в сущности и целого мира, понадобилась одна-единственная кувшинка.

(По В. Солоухину*) |

(1)В молодости я считал себя человеком отлично воспитанным. (2)При встрече со знакомыми умел вежливо поздороваться. (3)В разговоре внимательно слушал собеседника, не позволяя себе перебивать его рассказ, как бы длинен он ни был. (4)В споре, даже самом горячем, никогда не кричал и тем более не употреблял грубых слов. (5)Не было случая, чтобы я, нечаянно кого-нибудь толкнув, не извинился или прошёл в дверь первым, не уступив дорогу спутнику. (6)Словом, воспитание моё казалось мне безупречным.

(7)Но только казалось. (8)И выяснилось это совершенно неожиданно. (9)Как-то, во время студенческой практики, мне пришлось прожить две недели с артелью лесорубов. (10)И вот однажды вечером я нечаянно подслушал разговор, запомнившийся мне навсегда.

— (13)Парень-то он ничего,— говорила стряпуха,— грамотный, да уж больно серый! (14)Воспитания нет никакого.

— (15)А что? — заинтересовался староста.

— (16)Да всё делает не по-людски. (17)Умываться начнёт — весь пол зальёт, потом подтирай за ним. (18)К столу сядет — нет, чтобы сперва жидкое хлебать, сразу, без команды, со дна мясо таскать начинает. (19)Уж на что нетрудное дело — ложку ко рту поднести, так и то не приучен. (20)Хлеб под ложку не подставит, на стол накапает. (21)И где только он доселе жил?

(22)Я слушал и чувствовал, что краснею. (23)«Ну и ну! (24)Так, значит, я "серый"?»

(25)Сперва я, конечно, обиделся. (26)Но потом, поразмыслив, понял, что стряпуха по-своему совершенно права.

(27)Правда, по утрам я не забывал с ней поздороваться, вежливо сторонился, когда она несла к столу кипящий самовар или тяжёлый горшок со щами, а вставая из-за стола, благодарил за обед. (28)Но это её не удивляло. (29)Для неё всё это было привычно и естественно. (30)Но вот те пробелы в моём воспитании, о которых шла речь, были очень заметны. (31)И примириться с ними она не могла.

(32)Впрочем, с моей стороны большой вины здесь не было. (33)С детства я жил в квартире с водопроводом, ел из отдельной тарелки. (34)Мне не приходилось умываться над ведром из ковшика, не случалось есть из общего артельного котла. (35)Поэтому я и не знал особых правил поведения, которые были обязательны для людей, живших в других условиях. (36)А выполнять их было не менее важно, чем те, городские, которым я привык подчиняться.

(37)Этот случай заставил меня впервые задуматься над тем, что же такое хорошо воспитанный человек. (38)Каковы на самом деле те правила поведения, которым мы обязаны подчиняться?

(39)Впоследствии я убеждался не раз, что правила эти существуют в любом обществе, в каждом коллективе. (40)Кое в чём они различаются. (41)Это зависит от условий, в которых живут люди.

(42)Но каких правил поведения ни коснись, в главном они всегда одни и те же: уважай окружающих, считайся с ними. (43)Строго соблюдая правила поведения, ты будешь хорошим товарищем всем, кто общается с тобой в семье, в школе, на отдыхе.

(По А. Дорохову*)

(1)Москва не есть обыкновенный большой город, каких тысяча; Москва не безмолвная громада камней холодных, составленных в симметрическом порядке... (2)Нет! (3)У неё есть своя душа, своя жизнь. (4)Каждый её камень хранит надпись, начертанную временем и роком, надпись, для толпы непонятную, но богатую, обильную мыслями, чувством и вдохновением для учёного, патриота и поэта! (5)Как у океана, у неё есть свой язык, язык сильный, звучный, святой, молитвенный! (6)Едва проснётся день, как уже со всех её златоглавых церквей раздаётся согласный гимн колоколов, подобно чудной, фантастической увертюре Бетховена.

(12)Когда склоняется день, когда розовая мгла одевает дальние части города и окрестные холмы, тогда только можно видеть нашу древнюю столицу во всём её блеске, ибо подобно красавице, показывающей только вечером свои лучшие уборы, она только в этот торжественный час может произвести на душу сильное, неизгладимое впечатление.

(13) Что сравнить с этим Кремлём, который, окружась зубчатыми стенами, красуясь золотыми главами соборов, возлежит на высокой горе, как державный венец на челе грозного владыки?

(14)Он алтарь России, на нём должны совершаться и уже совершались многие жертвы, достойные Отечества. (15)Давно ли, как баснословный Феникс, он возродился из пылающего своего праха?!

(16)Нет, ни Кремля, ни его зубчатых стен, ни его тёмных переходов, ни пышных дворцов его описать невозможно. (17)Надо видеть, видеть... (18)Надо чувствовать всё, что они говорят сердцу и воображению!

(По М. Ю. Лермонтову*)

(1)Немолодая женщина, крупный учёный, рассказала такую историю: (2)«Я переходила площадь, меня толкнул какой-то пьяный, я упала на колени, поранила их, и из ран по ногам потекла кровь ручьём. (3)Я зашла в ближайшую поликлинику и сказала сестре: «Пожалуйста, окажите мне первую помощь». (4)0на вежливо направила меня в хирургический кабинет. (5)В кабинете за столом сидела величественная дама. (6)Хирург и главный врач поликлиники. (7)Я сказала:

— Я в крови. (8)Пожалуйста, окажите мне первую помощь.

— (9)С половины третьего! — железным голосом ответила она.

(10)Часы показывали два.

— (11)Но ведь у меня кровь течёт, помогите мне!

(12)И тогда она не крикнула. (13)Спокойно сказала:

— Выйдите отсюда!

(14)Я, конечно, вышла. (15)Я плакала».

(16)«Вы правы, — пишет она дальше, — сравнивая травму, нанесённую криком, с ударом ножа. (17)Но такой удар можно нанести и без крика. (18)Нормальным голосом».

(19)К врачу пришёл человек, чтобы залечить телесную рану, а тот нанёс ему рану душевную.

(20)И я подумал, как, увы, часто наносятся раны словом.

(21) Раны от слова вызываются не только грубостью, но и необдуманным обращением со словом.

(22)В одной семье произошёл такой случай. (23)Дочка, ученица пятого класса, которая незадолго до того перенесла тяжёлое долгое заболевание, вернулась однажды домой бледная. (24)Сказала:

— В эту школу я больше не пойду.

(25)Ничего объяснять она не стала. (26)Видно было только: потрясена безмерно.

— (27)Лучше умереть, чем в эту школу.

(28)Родители решили перевести девочку в соседнюю школу. (29)И только спустя годы она рассказала, в чём было дело. (30)На медицинском осмотре в присутствии подруг школьный врач сочувственно воскликнула:

— С таким сердцем жить нельзя!

(31)Вот так и сказала. (32)Подруги засыпали девочку вопросами. (33)Она молча оделась и молча вышла из школы. (34)Вышла, чтобы больше никогда туда не возвращаться. (35)Никому ничего не сказала, чтобы никого из близких не огорчать. (36)Она верила старшим и думала, что живёт последние недели.

(37) Эту рану словом нанесли не злость, не грубость, а глупость, невежество.

(38) Когда таких примеров из собственного опыта и опыта окружающих и размышлений по их поводу накопилось много, я выступил по радио с беседой на тему «Осторожно — слово!». (39)Не предлагал ничего особенного и чрезвычайного, просто советовал обращаться со словом обдуманно. (40)Применять, например, давно выработанные и общепринятые формулы вежливости и отказаться от таких оборотов, как: «Не видишь что ли?!», «Ослеп?», «Оглох?», тем более что есть опасность действительно угодить в человека, который плохо видит или плохо слышит. (41)Я напоминал другие слова, приветливые, вежливые, благожелательные. (42)И заканчивал передачу так: «Будьте осторожны со словом; грубое — обоюдоостро и часто мстит за себя!».

(43)На меня обрушилась лавина откликов. (44)Большинство откликнувшихся на моё выступление соглашались: со словом надо обращаться осторожно.

(45)Однако нашлись люди, кого сама постановка этой проблемы привела в раздражение. (46)Они утверждают: без грубости не обойтись и обходиться без неё не надо! (47)Под грубостью они понимают и крайнюю её форму — нецензурную брань. (48)Без неё-де и соваться нечего на стройку, в цех, в поле. (49)Да и в домашнем быту без крепкого слова немыслимо.

(50)Крик и брань не свидетельство силы и не доказательство. (51)Сила и в спокойном достоинстве. (52)3аставить себя уважать, не позволить, чтобы вам грубили, нелегко. (53)Но опускаться до уровня хама бессмысленно. (54)Это значит отказываться от самого себя! (55)От собственной личности! (56)Вежливость, как правило, синоним внутренней силы и подлинного достоинства. (57)Спрашивать, зачем вежливость, так же бессмысленно, как задавать вопросы: «Зачем культура?» «Зачем красота?».

(По С. Львову*)

(1)Приобщение к искусству может происходить и в просторном, специально построенном здании, и в четырёх стенах, и под открытым небом. (2)Показывают ли зрителям очередную кинокартину, ведут ли занятия драматического кружка, самодеятельного хора или кружка по изобразительному искусству — во всём этом должен и может подолгу жить огонь творчества. (3)И тот, кто однажды приложит свои собственные усилия к одному из этих дел, со временем будет вознаграждён.

(8)Когда я стал студентом Института истории, философии и литературы, многое связало меня сразу с новыми товарищами. (9)Мы серьёзно занимались литературой, историей, языками. (10)Многие из нас пробовали писать сами. (11)Словно предчувствуя, каким недолгим будет наше студенчество, спешили успеть как можно больше. (12)Не только слушали лекции на своих курсах, но и ходили на лекции читавшиеся старшекурсникам. (13)Успевали на семинары молодых прозаиков и критиков. (14)Старались не пропускать театральные премьеры и литературные вечера. (15)Как мы всё успевали, не знаю, но успевали. (16)Меня приняли в свою среду студенты, которые были на курс старше нашего. (17)Интереснеишая то была компания.

(18)Я старался не отставать от неё, и мне это удавалось. (19)3а одним исключением. (20)Мои новые товарищи горячо интересовались музыкой. (21)У одного из нас была большая по тем временам редкость: радиола с устройством для переворачивания пластинок — долгоиграющих тогда ещё не было, — которая позволяла прослушать целую симфонию, концерт или оперу без перерывов. (22)И коллекция камерной, оперной и симфонической музыки.

(23)Когда начиналась эта непременная часть нашего вечера, товарищи слушали и наслаждались, а я скучал, томился, мучился: музыки я не понимал, и радости она мне не доставляла. (24)Конечно, можно было притвориться, прикинуться, придать лицу подобающее выражение, проговорить вслед за всеми: «Прекрасно!». (25)Но притворяться, изображать чувства, которых не испытываешь, у нас было не в обычае. (26)Я забивался в угол и страдал, чувствуя себя выключенным из того, что так много значит для моих товарищей.

(27)Хорошо помню, как произошёл перелом. (28)Зимой 1940 года был объявлен авторский вечер тогда ещё молодого Д. Д. Шостаковича — первое исполнение его фортепианного квинтета. (29)Друзья взяли билет и мне. (30)Вручали его торжественно. (31)Я понял: то, что предстоит, — событие!

(32)Не стану утверждать, что я в тот вечер сразу и навсегда излечился от невосприимчивости к музыке. (33)Но поворот — решительный и важный — произошёл. (34)Как я благодарен своим друзьям тех давних лет, что они не махнули рукой, не исключили из слушания музыки — а ведь и исключать не нужно было, при тогдашнем по-юношески ранимом самолюбии хватило бы иронической реплики, чтобы я почувствовал себя среди них, понимающих и знающих, лишним. (35)Этого не случилось.

(36)Прошло много лет. (37)Уже давно серьёзная музыка для меня — необходимость, потребность, счастье. (38)А ведь можно было — навсегда и непоправимо — разминуться с ней. (39)И обездолить себя.

(40)Этого не случилось. (41)Во-первых, я не встал в позу человека, который, не понимая чего-нибудь, говорит вслух или мысленно: «Ну и не надо!». (42)И потому что не захотел притворяться, делая вид, что понимаю, когда ещё был очень далёк от этого. (43)А больше всего — благодаря моим друзьям. (44)Им мало было наслаждаться самим. (45)Им хотелось и меня приобщить к своему пониманию, к своей радости. (46)И это им удалось!

(По С. Львову*)

(1)Детство у меня было замечательным. (2)В детстве не было денег, не было интересной работы, но всё это — дело наживное. (3)Зато в детстве были отец и мать.

(4)В нашей семье всегда царил отец со своим непререкаемым авторитетом. (5)В мальчишеских играх не было места матери. (6)Конечно, без её завтраков, обедов и ужинов я не мог бы жить, но это было так обыденно, что и незаметно... (7)Нежности не были приняты в нашей семье. (8)Мы не целовали маму перед сном и не говорили в порыве чувств:

(9)Сказал ли я ей это хотя бы раз? (10)Жизнь была так заполнена важными делами, что не оставалось места обычным: забежал домой на минутку, перекусил — и опять туда, где друзья, игры и страсти. (11)На девяносто процентов я состоял из маминых забот, но не замечал их, как не чувствуем мы и совсем не видим воздуха, которым дышим.

(12)Мы с мамой жили рядом, но словно в разных мирах. (13)Эти миры соприкоснулись лишь однажды, когда случилась история, оказавшаяся интереснее всех приключений и затей: игры в футбол, стрельбы из самопала и запусков ракет.

(14)Обычно мама проводила время у плиты, в ванной или на диване — за чтением книг, помню, плакала над «Бедными людьми» Достоевского. (15)Но иногда она вдруг вскакивала с дивана, полная энергии и готовая к подвигам. (16)Её манила деловая активность, мама была полна самых смелых бизнес-планов. (17)Она любила приговаривать: «Жили бедно — хватит!» (18)Но бизнес её обычно ограничивался мечтами и смехом. (19)Она делилась с близкими своими планами, а те поднимали её на смех. (20)И напрасно, потому что главное для автора проекта — уверенность в себе, а критика близких способна уничтожить ростки самых гениальных начинаний.

(21)И всё же однажды мама смогла увлечь меня своим планом. (22)Речь шла о полёте на самолёте! (23)Мне отводилась роль помощника: утром она покупала на нашем базаре три ведра вишен, мы садились на самолёт и через полчаса уже оказывались в областном центре, где эти Же вишни можно было продать с немалой выгодой! (24)Перспектива полетать на самолёте показалась мне столь заманчивой, что я решил поддержать маму наперекор всем сомнениям.

(25)В шесть часов утра мы, помогая друг другу, перекладывая вёдра с купленной вишней из руки в руку, дотащились до аэродрома. (26)На голом поле стоял вагончик и ночевала пара зелёных «кукурузников». (27)Мы забрались в брюхо самолётика, поставили под ноги вёдра и после короткого разбега с ужасным тарахтеньем взмыли в воздух. (28)Не поднимались мы выше облаков, но и от той высоты в пару сотен метров, на которой проходил полёт, дух захватило. (29)3елёная земля висела под нами, округлившись по краям и покачиваясь из стороны в сторону, как огромная ёлочная игрушка — шар на ниточке. (30)Под нами бежали поля и луга до тех пор, пока мы не увидели внизу трубы и дома большого города. (31)Со свистом в ушах, держа в трясущихся руках вёдра вишен, ступили мы на бетонное поле аэродрома.

(32)Конец нашего бизнес-проекта был бесславным: оказалось, что здесь на центральном рынке вишни идут по той же цене, что и на нашем базаре. (33)Сейчас мне кажется, что это было самое удачное мамино предприятие, самое удачное начинание: деньги, вложенные в этот проект, обратились в чувства. (34)Нас с мамой связало дело, в котором соприкоснулись миры взрослых и детей и благодаря которому я могу сейчас ощутить её характер, в своём: я так же люблю читать и мечтать о великих делах, а потом так же вскакиваю и отправляюсь штурмовать небо в поисках лучшей доли на рынке нынешнего дня. (35)Разве что вишней не торгую...

(36)Но понимать это я стал только сейчас, повзрослев. (37)Когда я вспоминаю эту историю, меня охватывает желание оказаться в детстве, найти там маму и сказать ей то, чего никогда не говорил, что не было принято говорить у нас в семье, но что подразумевалось, как воздух вокруг нас:

— Спасибо, мама, я тебя люблю.

(38)Теперь я могу сказать это только во сне, и, поднимаясь вверх, как на «кукурузнике», я опять вижу под собою землю, которая покачивается и закругляется по краям... (39)Рядом со мной мама, мы обмениваемся взглядами. (40)Мы летим на самолёте, мы полны радужных планов. (41)На двоих у нас три ведра небесных вишен.

(По Ю. Нечипоренко *)

(1)Скажу «Таня» — и распахнётся что-то... (2)Словно откроешь утром плотные шторы — и свет ворвётся в дом.

(3)С Таней мы знакомы с детского садика: ещё совсем крохами ходили в одну группу. (4)Но там я её не помню, а первое воспоминание такое. (5)Мы с папой гуляли в парке, и вдруг я услышал пронзительный, яркий крик: кто-то звал меня. (6)Оказывается, это какая-то девчонка меня окликала.

(7)Впервые меня так радостно звали. (8)Она махала рукой и даже слегка подпрыгивала от радости, держась за руку своего папы.

(9)Мой отец сказал:

— Да это же Таня, ты с ней вместе в садик ходил!

(10)Подумаешь, важность! (11)Стоит из-за этого так орать? (12)Даже при всём снисхождении к девчонкам мне показалась такая радость неприличной. (13)Хотя, конечно, и приятно...

— (14)Это он стесняется, — громко сказал мой папа, оправдывая мою сдержанность.

(15)С тех пор живёт в душе острое и яркое воспоминание: знойное лето, в сверкающих солнечных лучах горит поставленная на просвет сочная изумрудная листва... (16)Посредине аллеи словно взлетает девчонка в зелёном сиянии и мне рукою машет.

(17)С Таней мы попали в один класс и проучились вместе десять лет.(18)Но так ни разу толком и не поговорили. (19)Я посматривал на неё с таким чувством... (20)Словно знал про неё какую-то тайну: вспоминал, как она меня тогда в парке звала.

(21)Таня расцветала. (22)Большие, ясные глаза её сияли драгоценным карим цветом. (23)На щеке, у губы, у неё была родинка — очень милая, какая-то родная. (24)Родинка — смешное слово: будто бы Родина, только маленькая...

(25)Таня стала прекрасной гимнасткой, занимала первые места на соревнованиях в нашем городе. (26)Правда, я так ни разу и не удосужился сходить на её выступления...

(27)Я почему-то сразу зачислил Таню в категорию лучших девчонок: душевных, прекрасных, наделил её лучшими качествами — и потерял к ней всякий интерес. (28)В старших классах у меня возникли важные задачи: олимпиады по математике, подготовка в институт... (29)Потом я поступил в институт и на каникулах встречался с одноклассниками, видел Таню и даже как-то написал ей письмо.

(30)В ту встречу мы с ней почему-то заговорили о листьях на деревьях, и тогда я нашёл стихотворение японского поэта о прожилках на листьях, о том, как он с детства любил эти прожилки рисовать и вот теперь с удивлением разглядывает их в старости. (31)Мне показалось, что Тане это будет интересно, и я ей это стихотворение переписал...

(32)Потом я долго не приезжал домой, не видел её, только слышал, что она не выходит замуж, а все предложения отклоняет. (33)А потом вышла и работает сейчас тренером по гимнастике, маленьких девочек воспитывает в каком-то тихом городке.

(34)Сейчас я почему-то часто о ней вспоминаю. (35)Однажды учительница нам сказала на классном часе:

— А сейчас перед вами выступит чемпионка нашего города по гимнастике...

(36)И выскочила из-за двери Таня в трико и начала куролесить между рядами: ходить колесом, делать стойку на руках, а под конец уселась у доски на шпагат — с гордо отставленной головой. (37)Осанка у неё всегда была прекрасной...

(38)А когда закончила скакать, отдышалась и запела песню — громко, ясно, высоким голосом, обводя всех своими драгоценными глазами. (39)Я подумал: Таня — настоящая красавица! (40)И отвёл глаза.

(41) Почему-то мне казалось, что это всё Таня делает специально для меня.

(42) Наверное, я страдал тогда манией величия, ведь я занимал первые места на олимпиадах по математике» (43)Теперь я знаю, что хорошие песни относятся очень лично к каждому:

Хоть та земля теплей,

А родина милей,

Милей — запомни, журавлёнок, это слово!

(44)Таня. (45)Так и осталась в детстве моём эта светлая тайна. (46)Почему она кричала так радостно тогда, когда увидела меня в парке?

(По Ю. Нечипоренко *)

— (1)Учился я плохо и никогда этого себе не прощу: я был очень рассеян и ленив и недостаточно стремился побороть этот свой порок.

— (2)Как же, — спрашивают, — при таком недостатке вы всё-таки научились и сделались достаточно известным мастером слова?

(3)Тому, о чём вы спрашиваете, научиться нельзя: тут дело не в выучке, даже не в мастерстве, а скажу: в поведении. (4)Дело было не в том, чтобы научиться, а в том, чтобы встретить свой родной язык, как друга, и нужно было искать этой встречи... (5)Я получил своё мастерство, как понимание законов родного языка, от своей матери, от школы и от своего народа даром, как все. (6)Не в мастерстве моя заслуга, а в поведении, в том, как страстно, как жадно метался я по родной земле в поисках друга, и когда нашёл его, то этот друг, оказалось, и был мой родной язык.

(7)У каждого яблока на одной и той же яблоньке такое разное выражение. (8)Есть яблоко умное, выглядывает из-за листика выпуклиной своего лобика, а есть яблоко любимое — наверху круглое, с круглыми дольками, всегда мне сверху весело смеётся. (9)И, бывает, я ему даже пальцем погрожу и скажу...

(10)Благодарю язык мой, спасающий меня от тяжёлого молчания, вызывающий мне друга даже из яблоньки!

(11)Искусство — это сила восстановления утраченного родства. (12)Родства между чужими людьми. (13)Искусство приближает предмет, роднит всех людей одной земли.

(14)Да, так и можно сказать, что всякое истинное творчество есть замаскированная встреча близких людей. (15)Часто эти близкие живут на таких отдалённых окраинах места и времени, что без помощи книги, картины или звука никогда бы не могли друг друга узнать.

(16) Через тоску, через муки, через все препятствия сила творчества выводит одного человека навстречу другому.

(17) Случается каждому писателю на склоне лет среди своих писаний, убегающих в Лету, найти одну страницу необыкновенную. (18)Как будто весенний поток выбросил эту мысль, заключённую в железную форму, как льдину на берег. (19)И вот вода, выбрасывающая льдину, давно уже в море исчезла, а льдина все лежит, лежит и тратится только по капельке.

(20)Когда я у себя в радостный день встречаю такую страницу, я всегда изумляюсь, как это я, ленивый, легкомысленный и вообще недостойный, мог написать такую страницу? (21)После раздумья я отвечаю себе, что это не совсем я писал, что со мной сотрудничали неведомые мои друзья, и оттого у нас вместе получилась такая страница.

(22) У меня в жизни друзей не было, но зато к каждому я стремился, как к другу.

(23) Сегодня мысль моя вертится вокруг той силы души человека, которая развивается и раскрывается в борьбе с одиночеством: иду с человеком по тропе и говорю ему. (24)Человек ушёл — я один на тропе, мне не хватает слушателя, я вынимаю книжку и записываю.

(25)Нет мудрости в том, что кто-то, завидев прекрасное, бросается к нему, присоединяет к себе и делает своей собственностью: эта собственность неминуемо рано или поздно сделает его своим рабом. (26)Настоящая мудрость приходит к человеку, когда, завидев прекрасное, он не бросается к нему, а собирает друзей и показывает. (27)Тогда прекрасное само приходит к нему, как к хозяину своему и другу, и свободно садится со всеми за стол.

(28)В жизни, кроме меня, действует другой человек, и путь к этому другу и есть наш жизненный путь.

(По М. Пришвину*)